К началу великой войны молодое творение человеческого гения,— самолеты, — были еще далеко не теми надежными аэро-автомобилями, которые теперь спокойно и надежно переносят пассажиров по волнам воздушного океана по всем уголкам земного шара. Ведь, со дня первых более или менее удачных полетов, имевших хоть какое-нибудь практическое значение (перелет Блерио через Ля-Манш в 1909 году, первое воздушное путешествие из Тура в Артеней и т. д.) до начала войны прошло всего 5 лет, и вполне понятно, что за это время молодые крылья еще не успели окрепнуть. Но все-таки к этому времени уже все армии имели специальные военные самолеты — надежные, прочные, быстроходные (около 100 км в час, что по тем временам было весьма приличной скоростью) и достаточно мощные (на них ставились моторы уже в 100—150 HP).
Лучшими военными аэропланами в 1914 году считались: во Франции — Еуазены, в Германии — Альбатросы и всевозможные Таубе, а у нас, в России—монопланы Ньюпор.
Все эти самолеты были двухместными и поэтому, позволяя брать наблюдателя, вначале обычно офицера генерального штаба,—являясь превосходным средством для „заглядывания" с заоблачных высей в район неприятеля.
С самого начала войны и до ее последних дней аэропланы принесли громаднейшую пользу своим армиям в деле воздушной разведки. Летая над расположением противника и заглядывая во все наиболее подозрительные закоулки, летчики замечали все детали и расшифровывали все замыслы противника. Широкое применение фотографирования позиций с самолетов принесло огромнейшую пользу, ибо фотографические пластинки — самый внимательный и правдивый разведчик.
Необходимо отметить, что к началу мировой войны только одни немцы сумели заранее оценить и достаточно подготовиться к аэрофотосъемке с самолетов. Уже в один из первых дней войны был захвачен немецкий летчик, у которого был отобран специальный фотографический аппарат.
Применение такназыв. телеобъективов, дающих большое увеличение, и длиннофокусных аппаратов, достигающих 150 см. (больше 2-х аршин) длины позволяет даже с большой высоты делать превосходные снимки,, на которых выходят все детали позиций. Обычно применяются особые аппараты с фокусным расстоянием в 25—40 см., которые при съемке с высоты, например, в 1500—2000 метров на снимке дают превосходный фото-план, в масштабе ок. 75 саж. в одном дюйме, т. е. очень крупные изображения. У нас, в России, был изготовлен и применялся превосходный съемочный аппарат системы Потте с катушечной пленкой, который позволял делать без перезарядки до 50-ти снимков за один полет. Таким образом удавалось за один полет сделать большую маршрутную съемку и привести своим еой-скам фото-план большого участка позиций.
Кроме того, фото-снимок являлся наилучшим документом, фиксирующим важное открытие в виде скопления войск, эшелонов, обозов и т. п.
Для того, чтобы изучить аэрофотоснимок и расшифровать все его детали, введена была особая вспомогательная служба, так-назыв. аэрофотограмметрия, задача которой состоит в изучении и обработке воздушной фотографии.
В тихом и спокойном кабинете изучаются добытые рискованным полетом летчика снимки, и все даже мелкие детали снимка находят свое объяснение.
По воздушным фотографиям изучается и наносится на планы не только самая точная конфигурация окопов, но определяется число рядов колючей проволоки, рогаток и т. п. Отыскиваются пулеметные гнезда, блиндажи, резервные укрытия, батареи и проч.
Для того, чтобы бороться с воздушным разведчиком, пришлось прибегнуть к „пустоте тылов", т. е. к прятанию всего под искусственные прикрытия.
Военная маскировка, достигшая колоссального развития к концу войны, явилась единственным серьезным врагом воздушной разведки. Известны, например, случаи, когда немцы возводили грандиозные искусственные сооружения с нарисованными на них полями, искусственными домами и снопами, а внизу, под ними укрывали свои войска, проводили дороги и т. п.
В мемуарах знаменитого немецкого полководца Людендорфа указывается, что на западном фронте немцам удалось благодаря таким „противовоздушным убежищам" незаметно сосредоточить около 40—50 дивизий.
С появлением воздушной разведки все должно было либо врыться в землю, либо прикрыться сверху „искусственной землей" — маскировкой. Следует, однако, помнить, что если в начале минувшей войны одно время умелая маскировка часто сбивала воздушного разведчика, то в конце-концов воздушная фотография развенчивает большинство хитростей маскировки.
Таким образом мы видим в настоящее время ожесточенную борьбу между воздушной разведкой и маскировкой, которая сильно напоминает вековую борьбу между броней и артиллерией.
И мы твердо верим, что победит зоркая стальная птица и ее точный механический глаз-фотоаппарат, который сыграл колоссальную роль в течение минувшей войны.
Целыми днями беспрестанно реяли стальные птицы в лазури небес, высматривая пытливым и острым взором все хитрости врага и ведя фотографирование его позиций. По немецким данным, в 1918 г. немецкие летчики делали до 4.000 снимков в неделю, общей площадью до 24.000 квадратных километров, т. е. было снято 6 площадей всей Германии...
В последнее время, когда вполне научились пользоваться услугами летчиков, им обычно давали определенное задание—исследовать какой-либо район расположения противника. Летчик с наблюдателем садились на аппарат; брали с собой карту, фотографический аппарат и бесстрашно летели к врагу. Поднявшись на большую высоту 2—2,5 тысяч метров, пилот направлял аэроплан к интересующему их участку и начинал описывать над ним различные фигуры, позволяя тем самым наблюдателю хорошенько рассмотреть все детали и сфотографировать нужный участок.
Лишь только противник замечал приближение воздушного врага, как сейчас же открывал по аэроплану артиллерийский и пулеметный огонь.
Белые комки шрапнели и черные мазки бризантов являлись неизменными спутниками воздушных разведчиков.
Однако, следует ответить, что артиллерия — не серьезный враг авиации, и пресловутые зенитные орудия являлись скорее „хлопушками", пугавший летчиков, чем действительным средством борьбы с воздушным противником. Только в деле охранения определенных пунктов (устройство огневой завесы из разрывов снарядов) зенитная артиллерия приносила существенную пользу. Угоняться же за быстроходным самолетом, витающим в пространстве, было невозможно.
Однако, на зенитную артиллерию на Западе было обращено-серьезное внимание.
Самым трудным делом было определение местонахождения летящего аэроплана. И вот, были созданы специальные приборы для „подслушивания" с особыми рупорами и пароболоидами, хорошо улавливающими направление звука.
Специальные команды таких „подслушивателей" и наблюдателей значительно облегчили дело обороны городов и отдельных пунктов от налетов неприятельского воздушного флота, так как с них быстро сообщалось на зенитные батареи и о всяком обнаруженном воздушном судне и о его курсе. Часто осколками снарядов самолеты бывали пробиты во многих местах, но летчики все таки продолжали свою работу. Спуститься, не выполнив задания, считалось у них позором, и они, презирая опасность, летели дальше.
После 2—3 часов работы они возвращались к себе на аэродром, опускались и везли результаты разведки в штаб.
Разведка неприятельского расположения и фотографирование его окопов являются повседневной, опасной и трудной работой летчиков. Для выполнения ее существовали специальные разведывательные отряды, снабженные грузоподъемными и сравнительно тихоходными аппаратами типа „Фарман 30", „Сопвич", „Хавелянд" и др. Для примера приводим некоторые цифровые результаты числа построенных немцами разведывательных самолетов, которые у них обозначались буквами „А", „В" и „Са. В 1911 году было построено 24 самолета-разв.
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
136 446 1,348 3,999 5,188 13,330 7,345
Итого 31,816
Всего в Германии построено 31316 разведывательных самолетов, что само говорит за то значение, которое им придавалось.
Разведка была, есть и будет одним из главнейших применений современных самолетов.